Однако всем, похоже, было глубоко параллельно. К стойке выстроилась шумная очередь, спорящая о том, кто одержит победу.

Кудрявый и Табуретка уже забрались на платформу, зависшую на уровне балконов, и подзуживали народ. Эльф уже принялся за формирование сфер, копирующих происходящее на арене. Чтобы тем, кто сидел снизу, было лучше видно.

Выдохни, Кира. Не порть людям кайф, не вмешивайся! А лучше делай ноги. Наверняка в зале есть кто-то, кому довелось побывать на стуле перед твоим столом. Вот веселье будет, если тебя узнают… Впрочем, вряд ли. В следователях все привыкли видеть лишь форму, и никогда — личность. За цветастым фантиком с нарисованным апельсином никто не ищет лакричную карамель. Образы, ассоциации, ярлыки и штампы — отработанный механизм сознания, из-за которого за формой следователя видят лишь должность, а не человека.

Откинувшись на спинку, я принялась ждать. Медовуха горчила — видимо, с самого дна бочонка — крылья были доедены, настроение медленно стремилось к нулю. Зал поплыл, а в голове была непривычная легкость. Это сколько я сегодня выпила, что такое состояние? Или хозяин таверны что-то подмешивает в пойло, чтобы народ был раззадоренным?

На арене Кудряш и Табуретка разошлись по разным углам. Кудряш щедро посылал в залу воздушные поцелуи, подмигивал тем, кто ставил на него. Табуретка, посылая в сторону конкурента красноречивые взгляды, грозно закидывал руки к верху.

Происходящее вокруг казалось мне дерьмовым сном. И как меня только угораздило завалиться в таверну, в которой происходит подобное? Но не прекратить, а молча наблюдать, как зала подергивается туманом. Ну точно в напитки что-то подливают! Или это из-за того, что я на голодный желудок выпила? И как мне до дома добираться? Готова поспорить, если я сейчас встану, то до двери нормально не дойду, да и отпор в случае поползновения на мой зад, тоже дать не смогу…

Кое-как сфокусировав взгляд, я достала из сумки крохотную стеклянную полую колбу. Что-то, вывалившись из сумки, с тихим звоном покатилось по полу — надо потом не забыть поднять. Вторая такая колба лежала в отделе, там, где сейчас Биран. Отправив крохотный магический импульс, я передала через нее свои координаты. Надеюсь, напарник не пришибет меня на месте, когда узнает, по какой причине я его вызываю.

— Итак, — вновь крикнул хозяин, — ставки сделаны!..

Зал притих, все расползлись по своим местам. Свет стал еще мягче, освещая лишь платформу с бойцами и сферы с отражением того, что происходит на арене. Надо воспользоваться тем, что внимание посетителей приковано к назревающей схватке и попытаться выскользнуть из таверны.

Скрипнув стулом, я приподнялась. Комната зашаталась, голова закружилась сильнее. В желудке перевернулся огромный зверь, мягкими липкими лапами сообщающий о том, что он не намерен сидеть внутри, если я буду шевелиться или, тем более, ходить.

Опираясь на стол, я посмотрела на выход. Мне предстояло пройти через весь зал, минуя стойку, за которой стоял хозяин таверны, и порядка десяти столиков.

Тяжело выдохнув, я, чуть пригнувшись, посеменила к стойке. Вокруг бушевал гомон сотни голосов. Толпа желала крови. Крови, на пролитие которой сделала ставку.

— Леди, все в порядке? — громким шепотом спросил хозяин таверны. Ура! Я у стойки.

— Да, — выдохнула я, — мне бы на улицу.

— Я вам по…

Оглушительный грохот. Дверь слетала с петель, в глазах зарябило бело-голубыми пятнами. Дладж! Стража!

— Всем стоять, — по зале разлетелся громкий голос. — Любой, кто хотя бы сдвинется со своего места, загремит в каменоломни сроком на пару тройку лет!

Пробежавшись взглядом по стражником, я тихо выругнулась. Ни одного знакомого лица! Ладно, время светить знаком и убеждать, что я тут нахожусь ради следственного эксперимента!..

Скользнув рукой в сумку, я попыталась нащупать плоский холодный кругляш с весами. Его я всегда хранила в небольшом кармашке, отдельно от прочего барахла. Но сейчас карман в сумочке был пуст. Дладж бы побрал эту таверну!

Ну разумеется! Такой безумный день не мог окончиться ничем хорошим! И даже если бы сейчас я мирно лежала в своей постельке, то в меня бы прилетела бы глыба с потолка, а после обступили тараканы и хором спели бы похоронный марш.

— Девушка, сказали же не дергаться, — грубо тыкнул меня в спину один из стражников.

— Попрошу без рук, — недовольно прошипела я. Ничего. Скоро придет Биран, и все прояснится. Если он, конечно, увидел послание. Вполне возможно, что колба затерялась в нашем вечном бардаке.

— Будешь возмущаться, еще и не такое будет, — стражник почти вплотную приблизился ко мне со спины, вальяжно положив руку на талию.

— Будешь вести себя подобным образом, твои руки будут лапать только кирку в каменоломне, — ответила я, сбрасывая его пятерню.

Парень, кажется, опешил. Над ухом раздавались его недовольные вздохи — видимо, растерялся от такого отпора. И после таких вот кадров что к страже, что к следователям относятся как к дерьму. По комнате сновали мужчины в форме. Кудряша и Табурета задержали первыми, зато хозяин спокойненько стоял и наблюдал за тем, как с его таверны выводят народ.

— И это ты меня туда отправишь? — найдя, наконец, слова, произнес он.

— Кира?! — прозвучало позади. Парк! Ну хоть кто-то знакомый!

Развернувшись, я чуть ли не бросилась знакомому стражнику на шею.

— Лааарк, — протянула я и губы сами собой расползлись в улыбке. Какое счастье! Мне не придется никому ничего доказывать, искать в недрах сумки значок, объясняться, что тут забыла и почему тут же не сообщила о нарушении.

— Ты… кхе, — мужчина явно не ожидал увидеть меня тут, даже растерялся, — ты что тут делаешь?

— Учу этого молодого человека, — я кивнула на неприятного стражника, — манерам!

— Попрошу не забываться! — рыкнул он. — Я при исполнении!

— Я тоже, — нагло соврала я, стараясь не выдыхать в сторону пришедших парами алкоголя.

— Ээээ, — протянул незнакомый стражник.

— Мда, — задумчиво изрек Парк, — дела… Дорж, знакомься, это один из старших следователей нашего района — Кира Форн. Кира, это наш новенький.

— С таким поведением он из новеньких быстро переквалифицируется в стареньких, — ехидно отметила я. Ох, Кира! Возьми уже, наконец, себя в руки! И шататься перестать, вон, в стойку упрись!

— Ну мы это, надеюсь, не испортили вам следственное действие… — пробормотал парень, покраснев. Видимо, сразу после академии пришел.

— Я думаю, вы дальше как-нибудь сами разберетесь, — ответила я, крепко вцепившись в стойку. — В рапорте запишу так, что по подследствию к вам перешло. Все равно вы потом нам же и сбагрите. А я это… домой пойду. Длинный день.

Чуть пошатнувшись, я собрала волю в кулак и двинулась к выходу — пока к нашей увлекательной беседе не подключилось еще с десяток стражников.

— Кира! — окликнул меня Парк. Замерла, зачем-то вжав голову в плечи. — Я провожу.

Парк почти молниеносно оказался рядом, подхватив меня под руку. Ну все — слухов в отделе не оберешься. Наверняка кто-нибудь из присутствующих общается с нашими.

Мы вышли на свежий воздух. Вокруг была куча народа — они заполнили весь относительно сухой пятачок возле таверны. По периметру расположились стражники, которым предстояло опрашивать гуляк.

— Их всех хозяин таверны сдал, — шепнул Парк, помогая мне обойти грязевые лужи.

— Собрал ставки и вызвал нас, якобы такой сознательный. И сейчас уже никто не разберет, сколько там на самом деле ставок было. Да и ребят наших ты видела, что-то да точно перепадет.

— А ты? — нахмурившись, поинтересовалась я. Скажи Парк сейчас, что участвует в раздаче на лапу — ушла бы тут же. Ну как ушла — скорее уковыляла…

— А я? — переспросил он, но после, хмыкнув, добавил, — а я тебя провожаю.

Парк кивнул одному из стражей, перерождающему выход на дорогу, он отступил в сторону и выпустил нас.

— А что же теперь с хозяином таверны будет, если кто узнает? — внезапно спросила я.